Я не знаю, зачем и кому это нужно.
Кто послал их на смерть недрожащей рукой?
Только так беспощадно, так зло и не нужно
Отпускали их в Вечный Покой.

А.Н. Вертинский, 1917 г.

Первая мировая началась не с выстрела Гаврило Принципа. Ее объявил 1 августа в семь вечера посол Германии в Российской империи Пурталес. Объявил и разрыдался. Даже вручил министру Сазонову в папке оба варианта ноты — и жесткий, и подипломатичнее. Русский министр похлопал по плечу ставшего вражеским посла, они обнялись. И посол поплелся вон. В это же время немецкие войска входили в Люксембург.

Любые войны ведутся за исход, который будет после них. А определяются войны причинами, которые должны исчезнуть в результате войны. Между исходом и причинами собственно война, более или менее затяжной, более или менее кровопролитный и беспощадный вооруженный конфликт, столкновение клубка интересов, мотивов и сил.

И причины, и исход войны — не только набор реальных фактов, но и совокупность интерпретаций. Они в свою очередь также меняются со временем, когда восстанавливаются причины войны, силы и картина мира. Там, где есть возможность истолкования, есть риск ошибок и искажений истины. Представляя исход, каждая сторона рассчитывает на свое превосходство. Проницательнее и дальновиднее Германии полагала себя Франция, рассчитывая исключительно на наступательную стратегию и на свой «элан», дух прорыва, тем более энергичный, что его жгла память об «ампутации, контрибуции и оккупации» после 1871 года. Германия была уверена в своем праве на «место под солнцем» и своих силах его завоевать, раз уж немецкая мысль — философская, техническая и военная — превзошла все достижения человечества, как ей казалось. Реалистичнее и изощреннее рассматривала мировую обстановку и понимала свои базовые интересы Великобритания. Сложнее всех с непротиворечивым пониманием своих интересов, миссий и обязательств было в России.

В отличие от мирного периода, допускающего стратегии win-win, итог войны оперирует только двумя классами ситуаций: победитель — проигравший или проигравший — проигравший.

В Первой мировой войне проиграли Германия и ее союзники. Победила коалиция с участием Великобритании, Франции и примкнувших к ним США. России судьба уготовила особый статус — «проигравший победитель».

Военные действия в ходе Первой мировой войны разворачивались вокруг двух осей, определявших интересы и мотивы, военную и экономическую стратегию и тактику сторон.

Ось первая — доступ к рынкам сбыта и источникам поставок минеральных ресурсов для стремительно наливавшихся экономической и технологической мощью ведущих стран мира и их корпораций. Германии отчаянно нужны были Африка, Ближний Восток, Китай. В этом кайзер и его элиты видели способ самоутверждения Германии как ведущей мировой державы.

Лондон, выстроив обширную империю, мощную военно-промышленную машину и самый сильный флот, своими многообразными щупальцами практически представлял собой глобальную державу того времени, которую, осмелев, одерзев, начали задирать «новые империалисты». Прежде всего Германия и Россия.

Вторая ось той войны — борьба вокруг путей доступа к этим ресурсам, вокруг транспортных магистралей на суше и на море. Вооруженная сила требовалась для защиты имеющихся и прокладки новых трасс и для вытеснения конкурентов. Контроль над транспортными артериями стал даже самоцелью. Достаточно напомнить строительство железных дорог на Ближнем Востоке (концессия Германии по строительству трассы Берлин — Багдад), сооружение КВЖД и уплотнение паутины дорог в Европе и России, канал «кайзера Вильгельма» между Северным и Балтийским морями, поперечные дороги между Восточным и Западным побережьями Африки, атлантические и дальневосточные морские водные пути, значение Проливов, Черного и Средиземного морей. До 70 процентов российского экспорта хлеба и треть всего экспорта шло именно через эту артерию.

Обе причины Первой мировой сохранят свое значение и в следующей мировой войне, которая, по сути, была продолжением драмы, разыгравшейся в 1914–1918 годах: и игроки те же, и цели те же. Не те ли причины определяли сюжеты и войны холодной?

В мае 1917-го новый министр иностранных дел П. Милюков задним числом сформулировал цели России в той войне. Во-первых, окончательно ликвидировать Османскую империю. Она, очевидно, мешала экспансии и России, и Германии, и Великобритании в чувствительный ближневосточный регион, удерживала контроль над Проливами, находилась в эпицентре этнических сдвигов.

Во-вторых, создать кордоны между Россией и Германией. Прежде всего в виде образования Чехословакии, а также Балканского союза.

Россия стремилась достичь своей давней и вожделенной геополитической цели и установления своего контроля над Босфором и Дарданеллами. Геополитика совпадала и с вековечными религиозными чаяниями приближения к Святой земле. Политики и парламентские говоруны легко отождествляли территориальную экспансию в этом направлении с повышением «градуса святости» в земном устройстве империи.

Однако уже летом 1917 года представители Временного правительства стали снижать геополитические ставки, отказываться от попыток отстоять жизненно важные интересы и добиться от союзников ранее данных обязательств по передаче России Проливов. На встрече с английским послом занимавшийся после Милюкова внешней политикой М.И. Терещенко обратил внимание на картину с сюжетом «запорожские казаки пишут ответ турецкому султану». Но, подчеркнув, что он потомок запорожцев, промолчал о Проливах.

Во Второй мировой войне снова ставшая прогерманской Турция закроет Проливы для Советского Союза.

…Неюбилейным как-то выглядит на этом фоне 100-летие Первой мировой… И неужели через 100 лет по-прежнему актуален будет великий поэт и комедиант, не знавший «зачем и кому это нужно»?